Андрей Оберемко – о десяти годах в "Динамо", о том, как не попал в Ла Лигу, трансферном гении Красникова и мариупольских "экосепаратистах"

Андрей Оберемко – футболист по-своему уникальный. Он провел в «Динамо» без малого 10 лет, при этом сыграв за первую команду только одну игру в Премьер-лиге. За это время он успел стать серебряным призером чемпионата Европы и сыграть, наверное, за половину клубов Премьер-лиги.

Сполна реализовать себя помешали многочисленные травмы, и в 31 год футболист завершил активные выступления.

Чтобы разобраться в зигзагах его карьеры, мы встретились с Андреем в Мариуполе, где он теперь живет и работает, на следующий день после матча одноименного клуба, который дал ему работу, и клуба, который его воспитал.

«Думаю, если бы обратился к Ищенко, мне нашлось бы место в Академии «Динамо»

Андрей, нашел в архивах нашего сайта, что первый раз мы записывали с тобой интервью 17 лет назад, в 2001 году. Сейчас тебе 34, так что выходит с тех пор ровно половина жизни прошла. Оглядываясь назад, как ты можешь оценить этот отрезок своей жизни и карьеры?

Однозначно положительно. Это прекрасная половина моей жизни. Наверное, лучшая. Многие так говорят о детстве. У меня тоже было хорошее детство, но эти 17 лет сделали меня тем, кем я есть на сегодняшний день, потому что это были 17 лет моей профессиональной карьеры, с тех пор, как я попал в Киев, успел поиграть во многих командах, успел закончить с футболом и вернуться в него уже в качестве тренера. Безусловно, это был яркий период.

В 2015 году ты официально объявил о завершении карьеры игрока. Что было после этого?

У меня закончился контракт с «Металлистом». Карьеру я завершил здесь, в Мариуполе, находясь в аренде. Пришел новый тренер, у него было свое видение состава. Были приглашения из Беларуси и Казахстана, но проблемы с коленом не позволяли мне находиться на том уровне, на котором я привык играть. И не хотел никого подводить людей, которые меня приглашали, тренеров и руководство клубов. Поэтому сел, выдохнул и принял решение уйти из футбола.

Не могу сказать, что это стало для меня огромным ударом. Переход от футбольной жизни к нефутбольной прошел замечательно, тем более, у меня в это время родилась дочка. Все свое время я уделял семье, поэтому этот процесс прошел гладко. Год проведя дома, я решил попробовать себя в роли детского тренера. Пришел в ДЮСШ «Мариуполь», сначала постажировался две недели, но с первого раза мне попасть туда не удалось. После стажировки я решил, что, видимо, это не мое. Еще год я наблюдал за футбольным процессом со стороны, занимался семьей, просто отдыхал. За это время я успел здорово соскучиться за футболом и решил снова вернуться к тренерской работе. С февраля этого года я работаю в ФК «Мариуполь».

Даже не думал, что это настолько меня затянет. Теперь я действительно ощущаю, что это мое. Более того, сейчас я чувствую себя на месте тренера даже более гармонично, чем когда был игроком. Получаю большое удовольствие, занимаясь этой работой, жизнь наполнена смыслом, постоянно ты в мыслях о команде, а как сделать лучше, тренировочный процесс, общение с игроками, с родителями, ведь у меня мальчишки, которым всего по 8 лет.

Многие твои партнеры по «Динамо» были приглашены клубом работать в Академию – те же Лозинский, Самборский, Сытник, Фартушняк. Тебе не поступало подобного приглашения?

Ко мне на этот счет никто не обращался. Я тоже не связывался по этому поводу ни с Александром Алексеевичем Ищенко, ни, тем более, с Игорем Михайловичем Суркисом. Хочется думать, что, если бы я связался с ними, мне также нашлось место в школе или академии «Динамо». А не обращался потому, что живу я с семьей в Мариуполе, и пока даже не было мыслей, чтобы переехать, например, в Киев. Если бы такое предложение поступило, наверное, садились бы с женой и обсуждали этот вопрос. Но сейчас говорить об этом бессмысленно. Я не люблю говорить о чем-то в сослагательном наклонении.

А ты следишь за работой тренеров, которых я перечислил?

Близко общаюсь с Сашей Сытником. Сегодня уже Александром Борисовичем. С Самборским тоже. Созваниваемся. Мне было очень интересно узнать от Сытника о том, как строился тренировочный процесс, когда руководителем Академии «Динамо» был испанец Альберто Босх. Он очень высоко ценил Сашу как специалиста, и не было очень интересно пообщаться с ним о том, как тренировочные упражнения применяются, на что делается акцент.

Обменивались с Сытником и Самборским впечатлениями по поводу их перехода в «Шахтер»? Он получился довольно скандальным.

Я знаю подоплеку этого перехода, знаю, что ни Сытник, ни Самборский не хотели уходить из «Динамо», им нравилось там работать, тем более, что это их родной клуб.Но не могу делиться дальнейшими подробностями, все же это не для прессы.

У тебя не было мыслей после завершения карьеры футболиста заняться агентской деятельностью?

Думал об этом. У меня есть друзья, которые предлагали заняться мне агентской деятельностью. Я выступал бы лицом компании, а они занимались документацией и другими вопросами. Но будучи хорошо знакомым с такими известными украинскими агентами как Вадим Шаблий, Александр Панков, Денис Онищенко, Игорь Кривенко, я понимал, что выйти на этот рынок даже в пределах Украины было бы очень сложно. Как ни крути, но украинский футбольный рынок уже поделен и даже, можно сказать, монополизирован. На этот рынок достаточно сложно выйти, но главное, чтобы был интерес. Не могу сказать, что у меня такой интерес был. По моему мнению, это работа даже не творческая. Надо много общаться, разбираться в аналитике, иметь хороших партнеров, нужно иметь связи, чтобы ты был вхож в украинские клубы. Не говорю уже про Европу. На данный момент тренерство для меня намного интереснее. Когда ты моделируешь тренировочный процесс, смотришь, что изменить, что исправить, то чувствуешь себя дирижером, потому что ты управляешь многими процессами.

«Мог перейти из «Динамо» в «Малагу»

Не жалеешь о том, что за свою достаточно длинную карьеру так и не попробовал свои силы за рубежом?

Когда заканчивал были предложения из Беларуси, Польши, Казахстана, Узбекистана, Азербайджана. Жалею или нет? Когда я был в расцвете своей карьеры, можно сказать, что от меня в этом плане ничего не зависело. Тогда было два хороших варианта. Об одном из них – испанском – я узнал спустя год или два. Якобы «Малага» присылала запрос факсом в «Динамо» после матча за молодежную сборную. Насколько я знаю, сначала «Динамо» запросило одну цену, «Малага» подтвердила, но потом уже пришел факс с другой ценой, и испанцы отказались от этого трансфера. Опять же, правда это или нет, точно не знаю, могу говорить только о том, что мне сказали. Лично ко мне из Испании никто не обращался.

Второй вариант и наиболее реальный был переехать за границу после молодежного ЕВРО-2006, на котором сборная Украины заняла второе место. У меня оставалось полгода до конца контракта с «Динамо», и на меня с конкретным предложением вышел иерусалимский «Бейтар». Условия были очень хорошие, и я мог уехать туда. Но меня из Монако набрал Игорь Михайлович Суркис и спросил: «Куда ты собрался?». Я ответил, что хочу себя попробовать на новом уровне. Он предложил не уходить, оставаться в «Динамо». Я ответил, что там мне дают очень хорошие условия, лучше в несколько раз. «Я тебе сделаю такие условия», - сказал Суркис. В итоге я остался.

Почему сейчас многие уезжают за границу, а тогда все предпочитали оставаться здесь. Потому что тогда здесь платили столько же, сколько за границей.Не было стимула стремиться за рубеж. А зачем? Уехать туда и получать меньше – вот такой был менталитет, к сожалению!

Сегодняшние реалии меняют ситуацию, и футболисты уже не могут рассчитывать на такие контракты. Естественно, им нужно себя здесь проявить, чтобы уехать в условную Польшу, Хорватию или Чехию и там получать больше. Значит что-то поменялось.

Ты усматриваешь позитив в таком изменении ситуации?

Однозначно! Вот в той же России ничего не изменилось. Игроки сидят на больших зарплатах, не хотят никуда уезжать, переходы осуществляются только между местными клубами, и на этом зарабатывают агенты. Посредственные игроки получают деньги, которым не соответствуют. Точно так же было и у нас здесь, я всегда это говорил и говорю.

А в чем позитив?

Появляется стимул у молодых футболистов. Раньше к нам приезжали такие футболисты как Виллиан, Дуглас Коста, сейчас уровень намного ниже, зато появился шанс у молодых.

С другой стороны, эти громкие переходы обеспечивались большими тратами владельцев клубов, которые при этом ничего не зарабатывали. Сейчас ситуация вроде бы и хуже, но она более естественная, так как клубы учатся жить по средствам.

Эта ситуация заставила клубы совершенно по-другому взглянуть на вектор своего развития. Они пересматривают условия контрактов, пересматривают свою структуру. Они вынуждены выходить хотя бы на самоокупаемость, чтобы минимизировать необходимость в инвестициях своих хозяев.

Раньше клубы либо дотировало государство, либо это были деньги частных инвесторов, сегодня олигархи терпят убытки в связи с ситуацией в стране. Естественно, эти люди, и богатые прежде всего, считают каждую копейку. И если раньше молодому футболисту, который еле по мячу попадает, были готовы платить 10 тысяч долларов в месяц, то сегодня произошла переоценка таких вещей.

Сейчас клубы вынуждены идти по пути западных стран. А ведь раньше как было: захотел богатый человек стать владельцем футбольного клуба, что он делает? Ничего не вкладывая в инфраструктуру, детский футбол, покупает состав, арендует стадион – есть команда. Через он год он наигрался – закончилась команда, закончились футболисты, все они выброшены на улицу. Ничего не осталось, выжженная земля.

А в Европе идут по другому пути. Для них ничего страшного, если клуб будет играть в региональной лиге в течение 10 лет. А за эти 10 лет они построят базу, постоят школу и построят стадион. То есть люди от печки пляшут, а у нас хотели все и сразу.

То есть ты считаешь, что выход для украинского футбола состоит в развитии детских академий?

Да, со строительства площадок, обучения тренеров, поощрения этих тренеров. Вот я работаю в детской школе, потому что мне хотелось начать с самого низа. И я вижу, что по большей части детские тренеры это энтузиасты, которые работают, тратя свое личное время, не уделяя достаточно внимания своим семьям. Вкладывают душу в этих детей, а за это получают копейки. Считаю, это несправедливо. Когда начнут воспитывать детских тренеров, не просто физруков как в школе – пришел, дал мяч и гоняйте, а настоящих детских тренеров, будут развиваться академии, строиться поля, тогда и начнет подниматься уровень футбола в Украине.

Когда Сергей Ребров пришел в «Динамо», он настоял на приглашении испанских специалистов, во все элементы клубной структуры – в академию, «Динамо» U-19, «Динамо» U-21. Не считаешь ли ты, что нынешние проблемы «Динамо» связаны с тем, что с его уходом эта вертикаль была разрушена?

Трудно судить об этом, не на находясь внутри клуба. Однако если бы я строил свой клуб, то начал бы именно с выстраивания подобной вертикали. Если взглянуть на опыт ведущих европейских клубов – «Аякса», «Барселоны», «МЮ», то они сначала тоже выстраивали такую вертикаль. Начиная с детского футбола, работают по единой системе и по единой игровой модели.С самого детства футболистов подбирают, ориентируясь на то, как действует первая команда. Какой бы тренер не пришел, он должен придерживаться клубной философии. Но это большие клубы, которые строились поколениями. У нас же футбольные клубы и ДЮСШ живут отдельной жизнью. Так получается, что школа не нужна клубу. Почему так – мне сложно сказать.

В советские времена ДЮСШ были главным источником кадров для футбольных клубов, однако потом появилось такое понятие как легионеры. Считается, что во многом именно они перекрывают молодым футболистам путь в первую команду. Наверное, даже у «Барселоны» есть такая проблема. Как, по твоему мнению, соблюсти баланс между собственными воспитанниками и приглашенными футболистами?

Тут палка о двух концах. Я всегда говорю, что легионер должен быть выше местного футболиста на несколько голов. Только в этом случае он усилит конкуренцию в команде. А конкуренция, безусловно, пойдет на пользу молодому игроку. Но важно, чтобы он правильно воспринял эту конкуренцию, а не подумал, раз пригласили иностранца, значит у меня шансов нет. Зачастую большинство в таких случаях опускают лапки и сдаются. С другой стороны, есть масса примеров, когда футболист, стиснув зубы, начинает еще больше работать и вытесняет легионера из состава.

Сложнее в том случае, когда цена покупки легионера подразумевает, что он автоматически получает место в основном составе. И это логично. Ты же приглашаешь иностранца не для того, чтобы он сидел на скамейке. Страшно другое: когда футболиста покупают, а он абсолютно не соответствует уровню этой команды. Его вынуждены ставить в состав, а он не тянет. Ни один тренер себе не враг, и он перестает его ставить. И тут начинается конфликт между президентом клуба и тренером. Я его купил, а ты его должен ставить, а я его не поставлю, потому что он труп.

«Красников никогда не ошибается в трансферах»

Ты сейчас как будто ситуацию в «Динамо» описываешь. Пришел новый вице-президент, ответственный за селекцию, пригласил футболистов, а главный тренер их не ставит, потому что его не устраивает их уровень.

Опять же, я не нахожусь в структуре клуба, поэтому мне сложно судить. И в данном случае даже не имел в виду «Динамо» Киев. На моей памяти такие ситуации были в других клубах, в которых я выступал. Но хорошо зная Женю Красникова, я очень сомневаюсь, что это он пригласил этих футболистов. Неужели это он их выбирал? Мне кажется, он вообще не ошибается в трансферах. Как правило, у него стопроцентное попадание при выборе.

Возвращаемся к истокам. 2001-й год. Широкая общественность о тебе узнала, когда в составе выпускного класса динамовской ДЮСШ ты выиграл чемпионат Украины. Вместе с тобой в той команде выступали такие футболисты как Бровкин, Лучук, Лонский, но только ты один из этого списка, кто сделал себе имя, выступая в ведущих командах Украины и в сборной. Почему так произошло?

У каждого своя история. Я по своей натуре фаталист, верю в судьбу. Если написано на роду стать футболистом, ученым или профессором, ты обязательно им станешь. Это не значит, что надо сидеть и ждать у моря погоды и ничего не делать. Я живу по принципу «делай что должен и будь что будет».

Считаю, что от нас по большому счету ничего не зависит. Ты должен трудиться, делать то, что нравится и то, что ты любишь, работать максимально, со всей душой, со всей энергией. А станешь ты, кем хотел или нет, это зависит уже от Бога, от судьбы.

Почему так получилось у футболистов, о которых мы говорим? Андрюху Лонского замучили травмы. Сначала он порвал крестообразную связку на одном колене, потом на другом, и так не смог после этих травм вернуться на хороший уровень. Хотя я его считал одним из сильнейших нападающих своего поколения. Саша Лучук – талантливейший футболист, который в 16 лет уже играл за «Динамо-2». Его очень высоко ценил Владимир Иванович Онищенко. Лобановский тоже знал о нем. Но потом в какой-то момент он поверил, что является незаменимым, и тем самым сам загубил свой талант. Уверен, что даже если он прочитает это интервью, то сам с этим согласится. Он в какой-то момент посчитал себя великим футболистом, хотя действительно мог стать великим.

Диму Бровкина, скорее всего, подвело неправильно принятое решение уехать за границу, в финский клуб. Когда он перешел из «Динамо» в «Ворсклу» и провел там неплохой сезон, думаю, он напрасно послушал агентов и перешел в эту команду. Думаю, это была ошибка, потому что, работая в Полтаве под руководством Виктора Носова, он смог бы прогрессировать дальше и стать легендой для той же «Ворсклы». Последний раз мы пересекались на сборах очень давно, думаю, он тоже, как и я, завершил уже карьеру.

Почему у меня получилось? А я считаю, что мне не удалось в полной мере реализовать свой потенциал, потому что замучили травмы. Только начинал выходить на какой-то уровень, опять новая травма.

Ты начинал нападающим, потом двигался все глубже в направлении к своим воротам, играл опорного полузащитника, левого защитника…

Когда меня пригласили в «Динамо» из Запорожья, я играл под нападающими. В сборной я играл центрального или опорного полузащитника. В «Динамо-3» Юрий Еськин и Павел Неверов стали пробовать меня на разных позициях, в том числе на позиции нападающего. Такой универсализм могу связать с современной тенденцией – и я действительно мог без потери качества сыграть на разных позициях. Это высоко ценится тренерами. Даже сейчас у меня капитан команды, 8-летний мальчишка, может сыграть на разных позициях. Для меня как для тренера это огромное подспорье, потому что позволяет варьировать состав, вводя новых футболистов на эту позицию, а универсальным игроком закрывая проблемную позицию. Наверное, и меня так использовали.

Пересматривая свои старые игры, я даже не могу сказать, за что меня ценили тренеры «Динамо-2», отмечал Лобановский. Сейчас мне кажется, что ничем

особенным я не выделялся.

А тебе приходилось лично общаться с Лобановским?

Я участвовал в тренировках первой команды, когда он был главным тренером, слушал его установки, но он же тренировками лично не руководил, поэтому с глазу на глаз мы с ним не общались.

Тем не менее, он ставил тебя в пример более опытным игрокам за то огромное количество ТТД, которое ты выполнял за матч.

Было такое.

Работа с каким тренером «Динамо» тебе больше всего запомнилась?

По большей части, я работал с Владимиром Ивановичем Онищенко, и он оказал на меня огромное внимание. Тогда в его штабе также были Виктор Иванович Кондратов и Валерий Леонидович Зуев.

Но Михайличенко ведь тоже тебя ценил.

Ценил, но мы с ним больше пересекались в молодежной сборной, а не в «Динамо». Как и с Павлом Александровичем Яковенко, который и стал инициатором моего приглашения в «молодежку». Он дал мне шанс, хотя мне было всего 18 лет. Тогда базовым был 81-й год. До моего цикла было еще 2-3 года, но он ввел меня в составе вместе с Алиевым, Милевским, Воробьем, Чигринским. И мы играли рядом с Ротанем, Беликом, Лисицким, но он на нас рассчитывал как на игроков основного состава.

Ты упомянул Яковенко, который пригласил тебя в молодежную сборную. Почему такой специалист столь долгое время вообще не тренирует?

Не знаю. Самому обидно, и не могу понять причин этому. Давно уже с ним не общался. Раньше я общался с ним как футболист, было бы очень интересно пообщаться с ним как тренер. Да и с многими наставниками, с которыми работал.

Та сборная 2006 года по-своему уникальна, ведь она смогла завоевать серебро молодежного чемпионата Европы. Больше таких достижений повторить никто не смог. В чем была сила той команды?

Вы просто посмотрите на состав той команды и на каком уровне эти игроки потом играли. Каждый игрок был личностью.Это первое. Второе, что нас объединяло, это был коллектив. Не было такого, что игроки «Шахтера» отдельно, игроки «Динамо» отдельно. Было единство, был коллектив единомышленников. Был великолепный тренерский штаб: Алексей Александрович Михайличенко, Геннадий Владимирович Литовченко, Александр Алексеевич Ищенко. Все тогда удачно сложилось, не исключая и какого-то фарта. По ходу турнира мы поймали кураж, и та же Сербия была пройдена не без доли везения. Там играли сумасшедшие футболисты, и все они сделали хорошую карьеру потом. И все же нам удалось их пройти в полуфинале. Тогда Михайличенко угадал с заменой Саши Рыбки, который вышел вместо Пятова на серию послематчевых пенальти и выиграл ее для нас.

Весь турнир прошел для нашей сборной под счастливой звездой. Атмосфера была великолепной, была какая-то легкость, футболисты были раскрепощены, результат не довлел, потому что у нас в группе были Италия, Голландия, Дания, и мы понимали, куда мы едем. Дания до этого два раза вынесла нас в отборочном турнире. Но мы договорились играть в свою игру, а там будь что будет.

Тот турнир можно назвать пиком твоей карьеры, звездным часом?

С точки зрения достижений, так и есть. На первом месте чемпионат Европы. Но я не считаю его до конца своим звездным часом, потому что провел всего три из пяти игр на турнире. Полный матч сыграл с Италией, с голландцами и датчанами выходил на замену. В полуфинале и финале я участия не принимал. Да, я рад и счастлив, что был частью этой команды, но не могу сказать, что чувствую себя полноправным чемпионом Европы. Еще, конечно, отмечу участие в Лиге Европы с «Ворсклой» в сезоне 2011/12, когда мы пробились в групповой турнир и играли против «Ганновера», «Копенгагена» и «Стандарда».

«У нас пропал уличный футбол»

В той сборной было много ребят, которые относились к футболу с большим самоотречением. Сейчас настроения у молодежи немного другие. Тебе ли это не знать с твоей нынешней работой детского тренера.

Начнем с того, что планшеты, игровые приставки, социальные сети сейчас являются неотъемлемой частью жизни нашей молодежи. Это данность. И в этом заключается огромная проблема. У нас ведь какие были развлечения. Мы, в конце концов, просто общались. Раньше люди общались. Сейчас куда не зайди – в парк, кафе, в транспорт – все едут, уткнувшись в свои гаджеты. Общение между людьми как таковое исчезает. Для футбола я здесь вижу проблему в том, что у нас пропал уличный футбол.

Раньше мы не вылезали с улиц, до самой темноты гоняя мяч. Я жил в Токмаке, и у нас в каждом дворе была какая-то своя игра. В одном дворе в футбол играли, в другом - в квадрат. Все игры были связаны с мячом, с тем, чем мы сегодня занимаемся в футбольной школе.

Мы пропадали на улице, получая там начальное футбольное образование. Сейчас это полностью исчезло. И больно смотреть на то, что даже здесь, в Мариуполе, где огромное количество футбольных площадок – в каждой школе, каждом дворе – с качественным синтетическим покрытием, они попросту пустуют. Когда я впервые попал сюда в 2007 году и увидел это своими глазами, для меня это стало откровением!

В мое время, если бы были такие площадки, мы, наверное, стерли бы эту синтетику. Сегодня эти площадки пустые. Их открывают, перерезают ленточки, пытаются привлечь детей, но этих детей единицы, которые готовы ходить туда и заниматься.

Второй момент, что современные дети сами по себе довольно своеобразные. Много непонятного гонора у тех, кто еще ничего в жизни не достиг. Все эти татуировки… Возможно, это часть современной культуры. У этих детей нет никаких авторитетов.Наверное, это идет от системы образования, начиная с начальной школы. В детях воспитывают культ личности – ты личность, ты самый лучший, позволяя им делать все, что они захотят. По моему мнению, это в корне неправильно.

Когда мы росли, нас учителя и наказывали, и ругали, но разве кто-то из детей приходил и жаловался на это родителям? По себе сужу: если бы я пришел домой и стал бы жаловаться на учителя, то получил бы еще «добавки». Наказание в виде запрета гулять на улице, играть в футбол, а для меня это было самое больше наказание. Родители никогда не давали мне усомниться в том, что учитель прав. Знаю, что между собой они обсуждали эти вопросы. Сегодня родители бегут к этой бедной учительнице, угрожают судом, жалобами и все такое прочее, абсолютно не вникая в суть проблемы.

К чему это приведет дальше. Вырастет поколение так называемых «свободных» людей, и что мы получим на выходе?Абсолютно не уважающих взрослых поколение детей? Это огромная проблема сегодняшнего дня. Вот я воспитан так, что, общаясь на улице с незнакомым человеком, начиная с 14 лет, буду говорить ему «вы». При этом подобные особи (я их по-другому не могу назвать) могут спокойно позволить обратиться ко мне или другому человеку на «ты». Мне это режет слух и вызывает возмущение.

«В Мариуполе экологических активистов называют «экосепаратистами» и «рукой Кремля»

Мариуполь стал твоим вторым домом?

Да, ведь здесь я встретил свою жену, родилась дочь. У меня появилась здесь масса друзей. В Киеве я прожил с 16 до 25 лет (с перерывами), а потом уже жил здесь. Так что можно сказать, что всю сознательную жизнь я провел в двух городах – Киеве и Мариуполе. Я привык к этому городу и люблю его, еще как-то исправить бы ситуацию с экологией, с выбросами промышленных предприятий.

Сейчас это огромная проблема для всего города, для меня и моей семьи, потому что экологическая ситуация оставляет желать лучшего.

Я видел, что ты в Фейсбуке постоянно пишешь об этом. Нет желания пойти дальше, заняться экологическим активизмом?

Слава Богу, здесь есть достаточно активные люди и организации, которые развивают это направление. Но их усиленно поливают грязью вместо того, чтобы заниматься этой проблемой, а проблема с заводами действительно есть. Они с помощью СМИ, с помощью ТВ пытаются заклеймить этих активистов «экосепаратистами», говорят, что они играют на руку Кремлю, угрожают потерей рабочих мест.У меня окна выходят на «Азовсталь», а чуть дальше от моего дома комбинат Ильича, и я как никто другой вижу своими глазами и чувствую своим носом, как ночью они отключают фильтры и шпарят на полную. Мне хочется верить, что мы сможем повлиять на ситуацию, ведь никто не предлагает радикальных мер вроде сноса заводов. Есть план по модернизации - его надо выполнять, а не продлевать себе постоянно разрешения. В Киеве им эти разрешения дают – поэтому им можно травить людей. Для меня это тема очень больная, и я ее всячески поддерживаю, думая уже даже не о себе, а о своем ребенке.

В 2014 году перед тобой стояла дилемма уезжать или оставаться в Мариуполе?

Так вопрос не стоял. С одной стороны, было чувство, возможно, ложное, безопасности, с другой, я, наверное, как и жители Донецка, до последнего не мог поверить, что это безобразие придет сюда. Плюс я еще был уверен, что если что-то будет готовиться, то я буду об этом уведомлен и, естественно, со своей семьей успею уехать. Поэтому конкретного вопроса о переезде не поднималось.

Сейчас в этом плане более уверенно смотришь в будущее?

Хочется верить, что да. Глядя на то, что делается сейчас для города и его жителей – строятся дороги, разбиваются парки, открываются магазины и торговые центры, появляются известные бренды, которые ушли, когда начались боевые действия, хочется смотреть в будущее с оптимизмом. Наверное, раз все это происходит, здесь становится безопасно.

Можно сказать, что Мариуполь сейчас является неотъемлемой частью Украины?

Я всегда это говорил и буду говорить. Уверен, что здесь такие же настроения, как на большой части Левобережной Украины. Очень многие люди недовольны нынешней властью: ни ценами на продукты, ни ценами на ЖКХ, ни всем остальным. Раньше еще к этому примешивались разговоры «Вот если бы тут Россия была», но сейчас этого стало в разы меньше. Думаю, наш народ начинает открывать глаза на то, что происходит, и понимает, что Украина это благо, а то, что по ту сторону – не благо.

То есть то, что произошло в 2014 году, стало своеобразной прививкой от сепаратизма.

Для многих это был как удар обухом по голове. Хотя были люди, которые утверждали, что обстрел «градами» района Восточный в 2015 году устроили наши военные.

И во время гимна вчера на матче далеко не все вставали. В любом другом городе Украины сейчас такое редко встретишь…

Знаете как, в моем окружении и все мои близкие – за Украину. Мне трудно судить, ведь в общественном транспорте я не езжу. Но в городе настроения встречаются разные…

В одном из интервью ты упомянул, что близко дружишь с Артемом Громовым. Почему у него не получилось в «Динамо»?

Об этом лучше спросить у самого Артема. Но мне кажется, что, пригласив его в «Динамо», ему не доверяли на сто процентов. Возможно, Артем не подходил под модель «Динамо», которая была при Реброве. Его сильнейшие качества – это скорость, напор, удар и чувство гола. Наверное, под тот стиль «Динамо» он не подошел. Под систему Хацкевича он подошел бы намного больше. «Заря» играет сейчас в контратакующей манере, и он является одним из лидеров этой команды. Посмотрите, сколько он мячей забил и отдал голевых передач в прошлом сезоне. Я очень рад, что он нашел свою команду.

А то, что он всегда так заряжен на матчи с «Динамо» это обида или желание доказать, что его не оценили по достоинству?

Каждый спортсмен имеет амбиции и хочет доказать, прежде всего, самому себе, что он чего-то стоит, и особенно ярко это проявляется в играх с клубами, в которых ты играл, но не смог сполна проявить себя. Это нормальная ситуация.

Мы поднимали с тобой проблему легионеров. А насколько оправданно для клуба приглашать в клуб легионера в юном возрасте, когда есть свои доморощенные воспитанники академии?

Примеры Юссуфа и Милоша Нинковича говорят о том, что это стоит делать. Нинкович пришел в «Динамо-2», когда это была по сути молодежная сборная страны. Игорь и Григорий Суркисы приезжали на наши матчи как в театр, потому что знали, что «Динамо-2» выдаст очередное представление. И тем не менее он приехал и сумел в 19 лет вписаться в эту команду.

Ты в курсе, что Нинкович стал MVP чемпионата Австралии?

Меня это совершенно не удивляет. Его уровень позволяет ему быть там лучшим. Рад, что он себя реализовал.

Тебе жаль, что той команды, я имею в виду «Динамо-2», больше нет, что она расформирована?

После появления турниров U-19 и U-21 это было неизбежно. Но хочу заострить внимание на таком моменте – в «Динамо-2» мы играли в первой лиге против взрослых мужиков, которые кормят свои семьи, которые ноги тебе с головой оторвут за свои 100 долларов премиальных за победу, а в вышеуказанных командах молодые футболисты играют против своих ровесников, и их развитие происходит медленнее. С нами рядом играли опытные футболисты, которых спускали из первой команды. Лично я играл вместе с Хацкевичем, Кардашем, Головко, Ващуком, Серебренниковым, Чернатом, Яшкиным – можно долго перечислять – и многому у них научился. Понятно, что ты будешь равняться на этих футболистов, а не на своих сверстников.

Сейчас ты выпускаешься из академии, попадаешь в U-19, год-два там играешь, потом попадаешь в U-21, но все это время ты играешь со своими сверстниками. То есть ты играешь в той же самой ДЮФЛ против тех же самых футболистов, которые просто стали немного старше. О каком росте можно говорить? С другой стороны, ты сохраняешь этих футболистов в структуре клуба, надеясь, что они дорастут до определенного уровня. Но все же я в том, что убрали вторые команды, вижу минус. Конкуренция была выше, уровень турниров, в которых участвовали эти команды, был выше.

Когда я возвращался в «Динамо» после аренд, я всегда просился в «Динамо-2», а не в дубль, потому что в дубле я был деградировал. А в первой лиге каждая команда была самобытной. Даже сейчас по накалу борьбы первая лига почти равна Премьер-лиге. Появляются новые интересные команды, серьезные спонсоры, те же аграрии, которые сегодня являются одними из богатейших людей в стране. Они готовы инвестировать в структуру, расти, но расти потихоньку. Не так как раньше. В этом и заключается перезагрузка.

Когда я играл за «Динамо-2», максимальная зарплата была 925 долларов, и вот какой у меня был стимул, например. Я стремился себя проявить во второй команде, чтобы попасть в первую команду. Если я не попадал в первую команду «Динамо», у меня был стимул, чтобы уйти в другую команду Премьер-лиги, и там я буду получать гораздо больше. А на определенном этапе в «Динамо-2» этот стимул пропал, потому что молодые футболисты получали 5-10 тысяч долларов и имели на руках пятилетние контракты. Какой у него остается стимул? Кто ему в Мариуполе сделает зарплату хотя бы 5 тыс долл?! Ты ноунейм, ты пустышка. Проблема этой команды было, что в ней состояло огромное количество футболистов, которые никуда не хотели уходить и ни к чему не стремились. И клуб не мог от них избавиться. Поэтому клуб просто дождался окончания этих пятилетних контрактов и прикрыл «лавочку».

Евгений Сидаш

Мариуполь - Киев