Александр ФИЛИМОНОВ: "Не было ни одного стадиона, где бы мне не кричали: "Украина!"

За пару минут до конца решающего отборочного матча Россия – Украина Александр Филимонов провалился с мячом в ворота и лишил свою команду поездки на Евро-2000. Спустя 14 лет Александр Филимонов – пример того, как оставаться в деле, когда старые друзья давным-давно закончили с футболом. В октябре он отпраздновал 40-летие, но это не мешает ему играть в рамке тульского «Арсенала» (22 матча, 8 «на ноль») – еще недавно лидера, а сейчас четвертой команды ФНЛ.

– Про Украину вас спросили более или менее все. Я задам пару вопросов, которые интересуют лично меня. Александр Панов рассказывал, что в раздевалке была гробовая тишина и только Бесчастных орал на вас. Правда?

– Нет, никто не орал. Только подбадривали. Все знали, что это футбол, что это могло случится с любым человеком.

– 9 октября 1999 года – худший день в вашей жизни?

– Нет. В основном все это надумано. Надумано, что это меня убило. Поэтому у меня нет оснований считать это худшим днем своей жизни.

– Самая трогательная реакция на этот матч, которая до вас докатилась?

– Меня удивляет непоследовательность людей. Часто люди подходят и говорят, что не хотят напоминать про этот матч. Но обязательно закончат: «Ты не переживай!» У всех ощущение, что я переживаю, посыпаю голову пеплом, готов повеситься. В основном этот матч помнят широкие массы – просто футбольные болельщики. А вот среди болельщиков «Спартака» я не встречал ни одного, который подошел бы и напомнил об этом. Они обычно говорят: «Спасибо за годы в «Спартаке». Без всяких воспоминаний о 9 октября.

Злая реакция слышна постоянно. Не было ни одного города, ни одного стадиона, где бы не скандировали: «Не простим!», «Украина!» или «Шевченко!». Я отношусь к этому как к данности. Если бы я мог что-то изменить – изменил бы. Но эта реакция существует так же, как я и шансон – параллельно и друг друга не касаемся. Люди кричат, а я играю в футбол.

– Вы так говорите, будто вам за тот матч совсем не стыдно. Но вам же стыдно?

– Нет. Стыдно бывает, когда ты можешь что-то сделать, а не делаешь – потому что не хочешь, например. Мне не стыдно, потому что я свое дело всегда делал честно и специально никаких плохих вещей никогда не делал.

– Но вы же подвели миллионы людей.

– Я в первую очередь подвел себя. У миллионов людей это было, но они со временем это забыли и пошли дальше. Мне это напоминают до сих пор.

– Ну как же «пошли дальше»? Мне тогда было 12 лет, и моя жизнь как будто остановилась. Я до сих пор помню свою истерику в ванной и ощущение пустоты на несколько ближайших недель.

– Вам говорят об этом каждую неделю? А мне говорят. На каждом стадионе. На каждом, куда я приезжаю. И в Хабаровске, и на КФК, и в пляжном футболе. Если бы я продал эту игру, мне было бы стыдно. Я, может, сгорел бы от стыда. Но я на тот момент, на ту секунду делал все, что было в моих силах.

У меня есть друг, он всегда мне говорил: «После той игры ты стал ошибаться чаще». Я отвечал: «Не стал. Посмотри, что было до Украины. Я и тогда ошибался». Я ошибался и до, и после. Просто на ошибки на выходах или на глупые голы, которые были до этого матча, внимания не обращали. На те, что были после Украины – обращали.

На тот момент это не воспринималось как грандиозное событие. Мы пришли в раздевалку расстроенными, очень расстроенными – да. Мы играли как могли. Но это могло произойти в любом матче. Мы могли допустить ошибку в любой из предыдущих игр, и тогда эта ошибка не играла бы никакой роли. Ощущения, что жизнь закончилось, не было.

После этого матча я три раза стал чемпионом России. О какой, блин, потерянной жизни, нефарте, снижении мастерства может идти речь? В 2000 году на групповой стадии Лиги чемпионов мы пропустили три гола. И вот скажите теперь: мог бы убитый вратарь это сделать?

Я думаю, что нет.